Литературная
Коллекция

Произведения:

Эрнест Хемингуэй

   
 
 

Прощай, оружие!

— Скажи.
— Не заставляй меня.
— Скажи.
— Нет.
— Скажи.
— Ну, хорошо. Я боюсь дождя, потому что иногда мне кажется, что я умру в дождь.
— Что ты!
— А иногда мне кажется, что ты умрешь.
— Вот это больше похоже на правду.
— Вовсе нет, милый. Потому что я могу тебя уберечь. Я знаю, что могу. Но себе ничем не
поможешь.
— Пожалуйста, перестань. Я сегодня не хочу слушать сумасшедшие шотландские бредни.
Нам не так много осталось быть вместе.
— Что же делать, если я шотландка и сумасшедшая. Но я перестану. Это все глупости.
— Да, это все глупости.
— Это все глупости. Это только глупости. Я не боюсь дождя. Я не боюсь дождя. Ах,
господи, господи, если б я могла не бояться!
Она плакала. Я стал утешать ее, и она перестала плакать. Но дождь все шел.

Глава двадцатая

Как-то раз после обеда мы отправились на скачки. С нами были Фергюсон и Кроуэлл
Роджерс, тот самый, что был ранен в глаза при разрыве дистанционной трубки. Пока девушки
одевались, мы с Роджерсом сидели на кровати в его комнате и просматривали в спортивном
листке отчеты о последних скачках и имена предполагаемых победителей. У Кроуэлла вся
голова была забинтована, и он очень мало интересовался скачками, но постоянно читал
спортивный листок и от нечего делать следил за всеми лошадьми. Он говорил, что все лошади
— страшная дрянь, но лучших тут нет. Старый Мейерс любил его и давал ему советы. Мейерс
всегда выигрывал, но не любил давать советы, потому что это уменьшало выдачу. На скачках
было много жульничества. Жокеи, которых выгнали со всех ипподромов мира, работали в
Италии. Советы Мейерса всегда были хороши, но я не любил спрашивать его, потому что
иногда он не отвечал вовсе, а когда отвечал, видно было, что ему очень не хочется это делать,
но по каким-то причинам он считал себя обязанным подсказывать нам, и Кроуэллу он
подсказывал с меньшей неохотой, чем другим. У Кроуэлла были повреждены глаза, один глаз
был поврежден серьезно, и у Мейерса тоже что-то было неладно с глазами, и поэтому он любил
Кроуэлла. Мейерс никогда не говорил жене, на какую лошадь он ставит, и она то выигрывала,
то проигрывала, чаще проигрывала, и все время болтала.

Рекомендуем:   

 

На правах рекламы:

 

   

© 2006-2009 Фонд "Литературная коллекция"