Литературная
Коллекция

Произведения:

Эрнест Хемингуэй

   
 
 

Прощай, оружие!

— Я патриот, — сказал Джино. — Но не могу я любить Бриндизи или Таранто.
— А Баинзинду вы любите? — спросил я.
— Это священная земля, — сказал он. — Но я хотел бы, чтобы она родила больше
картофеля. Вы знаете, когда мы попали сюда, мы нашли поля картофеля, засаженные
австрийцами.
— Что, здесь действительно так плохо с продовольствием? — спросил я.
— Я лично ни разу не наелся досыта, но у меня основательный аппетит, а голодать
все-таки не приходилось. Офицерские обеды неважные. На передовых позициях кормят
прилично, а вот на линии поддержки хуже. Что-то где-то не в порядке. Продовольствия должно
быть достаточно.
— Спекулянты распродают его на сторону.
— Да, батальонам на передовых позициях дают все, что можно, а тем, кто поближе к
тылу, приходится туго. Уже съели всю австрийскую картошку и все каштаны из окрестных
рощ. Нужно бы кормить получше. У нас у всех основательный аппетит. Я уверен, что
продовольствия достаточно. Очень скверно, когда солдатам не хватает продовольствия. Вы
замечали, как это влияет на образ мыслей?
— Да, — сказал я. — Это не принесет победы, но может принести поражение.
— Не будем говорить о поражении. Довольно и так разговоров о поражении. Не может
быть, чтобы все, что совершилось этим летом, совершилось понапрасну.
Я промолчал. Меня всегда приводят в смущение слова «священный», «славный»,
«жертва» и выражение «совершилось». Мы слышали их иногда, стоя под дождем, на таком
расстоянии, что только отдельные выкрики долетали до нас, и читали их на плакатах, которые
расклейщики, бывало, нашлепывали поверх других плакатов; но ничего священного я не видел,
и то, что считалось славным, не заслуживало славы, и жертвы очень напоминали чикагские
бойни, только мясо здесь просто зарывали в землю. Было много таких слов, которые уже
противно было слушать, и в конце концов только названия мест сохранили достоинство.

Рекомендуем:   

 

На правах рекламы:

 

   

© 2006-2009 Фонд "Литературная коллекция"